![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Но если Одиссей Казандзакиса рвется в огромный внешний мир – подальше от семьи и родной Итаки, то, по Джойсу, порывы Улисса направлены прямо противоположно: из огромного, враждебного, холодного мира – домой, в теплоту и тесноту личных отношений. При этом Джойс одержим Одиссем не меньше Казандзакиса: ещё «Дублинцев» он вначале собирался назвать «Улисс в Дублине», и, утверждая, что «Одиссея» грандиознее и глубже «Гамлета», «Дон Кихота», «Фауста», «Божественной комедии», считал Улисса самым человечным персонажем всей мировой литературы.
Джойс постоянно «душит» друзей и просто знакомых рассуждения о Гомере и его поэмах, сравнивает полюбившийся образ с другими, великими: Фауст? – да это же не человек! Кто он такой? «Старик это или юноша? Где его семья и дом? Никто не знает. Он неполон, потому что не бывает один, вокруг него вечно вьется Мефистофель». Гамлет? - но он «только сын», сын – и больше ничего. Улисс же многогранен, он реализует себя во всех ипостасях, во всех аспектах жизни, социальной, семейной: он и сын Лаэрта, но и отец Телемаху, муж Пенелопы, любовник Калипсо, товарищ по оружию многих греков в Троянской войне, царь Итаки. «Пройдя через множество испытаний, он преодолевает их все благодаря мужеству и мудрости. Он никогда не поднял бы оружия против Трои, но греческий мобилизационный чиновник оказался хитрее и, когда Одиссей, притворяясь безумным, пахал бесплодные пески, уложил перед плугом его младенца‑сына. Но, взяв оружие, сознательный противник войны идет до конца. Когда остальные хотят снять осаду, он настаивает продолжать ее, пока Троя не падет. Однако история Одиссея не кончается с концом Троянской войны. Она лишь начинается, когда другие греческие герои могут до конца жизни пребывать в покое и благоденствии. И вообще он был первым джентльменом Европы, – шутит Джойс. – Вынужденный выйти навстречу юной царице нагишом, он прикрыл водорослями некоторые части своего просоленного, искусанного крабами тела. Он был изобретателем. Танк – его изобретение. Деревянный конь или железный ящик – неважно; это все равно оболочка, скрывающая вооруженных солдат».
Однако на одержимости Одиссеем, эпическом размахе и литературном новаторстве сходство между эпосами Джойса и Казандзакиса заканчивается. И если Казандзакис следует традиции Гомера, то Джойс её профанирует, если критянин поддерживает «градус» гомеровской патетики, пафос античной «Одиссеи», то дублинец, со свойственной ему иронией, всячески его снижает. И тогда верная Пенелопа оборачивается блудливой Молли, Цирцея – бандершей, Циклоп – тупым и пошлым Гражданином, примеры можно приводить бесконечно.
Стоит обратить внимание и на ещё одно существенное отличие: как много значит женщина у Джойса (вся внутренняя жизнь Блума-Улисса, весь поток его сознания вихрится вкруг нее) – и как мало у Казандзакиса: а вот это уже не европейская, но восточная традиция, обусловленная, верно, происхождением последнего с отуреченного Крита.
Ну, и, разумеется, было бы непростительно не отметить главную особенность джойсова «Улисса» – невероятное обилие аллюзий, к сожалению, подчас понятных лишь носителю языка, глубоко посвященному в тонкости англоязычной литературы и культуры в целом.
( Read more... )
P.S. Исследователь творчества Казандзакиса Питер Бин (Peter Bien) в своей работе Politics of the Spirit предлагает схематичную структуру «Одиссеи» явно по аналогии со знаменитыми схемами «Улисса». Я со своей стороны нескольку дополнил эту схему. Обратим внимание на повторяющиеся мотивы и ретроспекции, что позволяют сделать вывод о структуре поэмы как о не вполне линейной, в чем-то по-своему родственной «Улиссу», когда каждая часть не изолирована, а тесно связана с любой другой частью произведения. А пролог и эпилог намекают, что - как и в случае с пьесой «Будда» - всё действие происходит в голове поэта, воспевающего солнце.
Развёрнутый синопсис этой поэмы будет представлен в следующих постах.
Джойс постоянно «душит» друзей и просто знакомых рассуждения о Гомере и его поэмах, сравнивает полюбившийся образ с другими, великими: Фауст? – да это же не человек! Кто он такой? «Старик это или юноша? Где его семья и дом? Никто не знает. Он неполон, потому что не бывает один, вокруг него вечно вьется Мефистофель». Гамлет? - но он «только сын», сын – и больше ничего. Улисс же многогранен, он реализует себя во всех ипостасях, во всех аспектах жизни, социальной, семейной: он и сын Лаэрта, но и отец Телемаху, муж Пенелопы, любовник Калипсо, товарищ по оружию многих греков в Троянской войне, царь Итаки. «Пройдя через множество испытаний, он преодолевает их все благодаря мужеству и мудрости. Он никогда не поднял бы оружия против Трои, но греческий мобилизационный чиновник оказался хитрее и, когда Одиссей, притворяясь безумным, пахал бесплодные пески, уложил перед плугом его младенца‑сына. Но, взяв оружие, сознательный противник войны идет до конца. Когда остальные хотят снять осаду, он настаивает продолжать ее, пока Троя не падет. Однако история Одиссея не кончается с концом Троянской войны. Она лишь начинается, когда другие греческие герои могут до конца жизни пребывать в покое и благоденствии. И вообще он был первым джентльменом Европы, – шутит Джойс. – Вынужденный выйти навстречу юной царице нагишом, он прикрыл водорослями некоторые части своего просоленного, искусанного крабами тела. Он был изобретателем. Танк – его изобретение. Деревянный конь или железный ящик – неважно; это все равно оболочка, скрывающая вооруженных солдат».
Однако на одержимости Одиссеем, эпическом размахе и литературном новаторстве сходство между эпосами Джойса и Казандзакиса заканчивается. И если Казандзакис следует традиции Гомера, то Джойс её профанирует, если критянин поддерживает «градус» гомеровской патетики, пафос античной «Одиссеи», то дублинец, со свойственной ему иронией, всячески его снижает. И тогда верная Пенелопа оборачивается блудливой Молли, Цирцея – бандершей, Циклоп – тупым и пошлым Гражданином, примеры можно приводить бесконечно.
Стоит обратить внимание и на ещё одно существенное отличие: как много значит женщина у Джойса (вся внутренняя жизнь Блума-Улисса, весь поток его сознания вихрится вкруг нее) – и как мало у Казандзакиса: а вот это уже не европейская, но восточная традиция, обусловленная, верно, происхождением последнего с отуреченного Крита.
Ну, и, разумеется, было бы непростительно не отметить главную особенность джойсова «Улисса» – невероятное обилие аллюзий, к сожалению, подчас понятных лишь носителю языка, глубоко посвященному в тонкости англоязычной литературы и культуры в целом.
***
В своей работе The Ulysses Theme доктор У. Б. Стэнфорд, профессор кафедры греческого языка в университете Дублина отслеживает, как образ Одиссея менялся в литературе на протяжении почти трех тысяч лет - с древнегреческой эпохи, эпохи эллинизма, александрийской, римской и средневековой до эпохи Возрождения и Нового времени, а последнюю главу посвящает рассмотрению «Одиссеи» Казандзакиса и «Улисса» Джойса как «наиболее проработанных портретов Одиссея во всей пост-гомеровской традиции», как «необычайно многогранных символов современных чаяний и дилемм», делая вывод, что «Одиссея» Казандзакиса предлагает не меньше этических, теологических и художественных споров, что и «Улисс» Джойса. ( Read more... )
P.S. Исследователь творчества Казандзакиса Питер Бин (Peter Bien) в своей работе Politics of the Spirit предлагает схематичную структуру «Одиссеи» явно по аналогии со знаменитыми схемами «Улисса». Я со своей стороны нескольку дополнил эту схему. Обратим внимание на повторяющиеся мотивы и ретроспекции, что позволяют сделать вывод о структуре поэмы как о не вполне линейной, в чем-то по-своему родственной «Улиссу», когда каждая часть не изолирована, а тесно связана с любой другой частью произведения. А пролог и эпилог намекают, что - как и в случае с пьесой «Будда» - всё действие происходит в голове поэта, воспевающего солнце.
Песнь |
Место действия |
Лик бога согласно 7-главому тотему, полученному Одиссеем в пятой песне |
5-уровневая резьба на гробнице в одиннадцатой песне |
Размышления Одиссея на горе в Африке в четырнадцатой песне |
Акцент от автора |
Обрамление |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Пролог | Бездна; восход |
|||||
| I. Телемахия | Наполненный светом промежуток |
|||||
| 1 | Итака (прибытие Одиссея и его последующее бегство) | Животность; сладострастие | Силы природы | Пещерный человек; эго | Люди действия; добро и зло суть противники | |
| 2 | ||||||
| II. Приключения Одиссея | ||||||
| 3 | Спарта (второе похищение Елены) | Свирепая воинственность | Сельское хозяйство | Сладострастие | ||
| 4 | ||||||
| 5 | Крит (упадочная цивилизация минойцев, восстание) | Нега и искусство | Свирепая воинственность; преодоление эго, нация |
|||
| 6 | ||||||
| 7 | ||||||
| 8 | ||||||
| 9 | Египет (неудачная попытка революции; явные параллели с лидерами Советского Октября) | |||||
| 10 | ||||||
| 11 | ||||||
| 12 | Пустыня | Преодоление нации, человечество. Преодоление человечества; природа. Преодоление всех границ, бог. Возвращение к активной деятельности |
Люди теорий; добро и зло суть союзники. Возвращение к активной деятельности |
|||
| 13 | Джунгли; исток Нила |
|||||
| 14 | Гора (Одиссей беседует с Богом) | Интеллект | ||||
| 15 | Одиссей строит идеальный город | |||||
| III. Ностос | ||||||
| 16 | Край бездны | Печаль; безмятежность | Боги | Мистицизм; добро и зло суть одно | ||
| 17 | ||||||
| 18 | Путешествие к южной оконечности Африки (встреча с Фаустом, Дон Кихотом и Буддой | |||||
| 19 | ||||||
| 20 | ||||||
| 21 | Южный океан (встреча с Христом) | |||||
| 22 | Плавучая льдина | |||||
| 23 | Айсберг (смерть Одиссея) | Бесплотное пламя | Бесплотное пламя | Восточный мистицизм | ||
| 24 | ||||||
| Эпилог | Не существует даже и этого | Закат; бездна | ||||
Развёрнутый синопсис этой поэмы будет представлен в следующих постах.
![[community profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/community.png){kind=small}